Автор статьи: Александр Андреевич Свечин
>
Автор: Александр Андреевич Свечин
Публикуется по изданию: Свечин А. А. Стратегия. – М.: Военный вестник, 1927.
Об авторе и книге:
Александр Андреевич Свечин (1878-1938) – один из нескольких русских военных стратегов, признанных в мировом масштабе. В России его труды не переиздавались с довоенных времен, а в США по его книге <Стратегия> преподают и сегодня. В конце 20-х – начале 30-х годов Свечин в серии своих печатных работ аргументированно предсказал весь ход Великой Отечественной войны.
Свечин понимал в современной стратегии и тактике едва ли не лучше всех в РККА. Он абсолютно точно и аргументированно предсказал весь начальный этап второй мировой войны. Свечин считал, что Польша будет первым объектом гитлеровской агрессии, из-за того что расположение ее войск будет крайне выгодным для немецкого удара. Еще в 1924 году Свечин выступил против мнения о том, что будущий агрессор будет наносить главный удар по наиболее экономически развитым регионам Советского Союза. Свечин первым выдвинул тезис о том, что на начальном этапе будущей войны политические цели противника будут преобладать над экономическими. Особенную тревогу у Свечина вызывала судьба Ленинграда. Он предостерегал против дальнейшей концентрации промышленности и населения в этом гигантском городе, крайне уязвимом для окружения в силу его географического положения.
В начале 1930-х годов Сечин был обвинен в потворстве организаторам готовящейся интервенции в СССР. Александр Андреевич был заключен в концлагерь сроком на 5 лет. Непосредственным поводом для ареста было поддержание Свечиным знакомств с бывшим царским генералом, крупным и разносторонним военным специалистом Снесаревым, арестованным раньше. Снесарев был личным врагом Сталина еще со времен Гражданской войны.
Свечина освободили, но без извинения, без снятия судимости, разрешив <свободное проживание по СССР>. Он был восстановлен в кадрах армии, но в течение нескольких лет не получал определенной должности, состоя в распоряжении Разведупра Генерального штаба.
В 1936 году Александр Андреевич был назначен помощником начальника кафедры военной истории Академии генштаба. Незадолго перед этим, он получил звание комдива (генерал-майора). Но милость фортуны была недолгой: в 1938 году его арестовали во второй раз. Основанием для ареста была написанная Свечиным собственная биография: он написал, что у него есть родной брат Михаил, бывший царский генерал: <В гражданской войне он активного участия не принимал, но эмигрировал - работал в Ницце, во французском банке скромным бухгалтером:>
Было еще одно более роковое обстоятельство, отраженное в личном деле Свечина его собственной рукой: <В январе 1917 года я принял предложение Колчака (тогда командующего Черноморским флотом) принять командование 2-й Черноморской дивизией, формируемой для захвата Константинополя:> Свечин был быстро осужден и отправлен в лагеря, где вскоре умер.
<Несмотря на то, что мне скоро исполнится 59 лет, язык мой остается несдержанным и выкладывает все, за исключением, разумеется, доверенной мне военной тайны>, – написал он перед своим вторым арестом.
Предлагаемый текст являет собой отрывокиз наиболее известной работы А. А. Свечина<Стратегия>, в котором убедительно иаргументированно раскрывается взаимосвязьполитического военного искусства сэкономическими и деловыми целями каждойвойны.
Наступление и оборона в историческоммасштабе. Неподвижность, состояние равновесия в системе человеческих группировок представляет иллюзию, разделяемую лишь некоторыми пацифистами и отсталыми государствоведами. Различный темп и направление развития экономической жизни дают перевес одним государствам и нациям над другими. Этот перевес находит себе самое различное выражение – в виде расширения экономической деятельности, накопления материальных запасов, большего прироста населения, лучшего технического оборудования территории, возможности содержать большую и лучше снабженную вооруженную силу, организации более сильной центральной власти и усилении единства государства, расширении зависимости, в которой от него находятся другие государства.
На фоне этого политико-экономического процесса у различных группировок возникают свои классовые, национальные и местные, колокольные интересы; является необходимость борьбы в целях защиты последних. Господствующий в государстве класс склонен рассматривать свои интересы, как государственные, и приб
егает к помощи государственного аппарата для отстаивания их.
Политическое искусство. Всякая борьба за свои интересы только тогда может вестись достаточно сознательно и планомерно, если будут уяснены ее цели. Эти цели, приведенные в систему, образуют программу – определенный идеал данной группировки. Такие программы иногда восстанавливаются только историком; иногда они существуют в письменном виде, но по своей одиозности не оглашаются. Часто их оглашают в умышленно искаженном виде, чтобы иметь возможность втянуть в данную группировку возможно большие массы.
Организации отдельных группировок, в целях борьбы за определенную программу, называются политическими партиями, так как политика, это – искусство ориентировать борьбу в целях проведения программы определенной группировки. Поскольку в основе каждой программы лежат экономические интересы, и экономика является основой развивающегося исторического наступления, мы можем видеть в политике <концентрированное выражение экономики>. Только те движения, в основе которых лежат реальные интересы, могут получить крупное значение. Даже такой националистический писатель, как генерал фон дер Гольц, признает, что чистый патриотизм представляет сырой порох, и массы им не взрываются.
Но политика является и <искусством маневрировать миллионными массами>; действительно, в обстановке противодействия других группировок только в исключительно благоприятных случаях политика получает возможность избрать прямой путь к цели; очень часто политике приходится выжидать, отступать, избирать окольные пути и вести за собой при этом массы. Искусство политика, действующего на основе выработанной уже программы, заключается в том, чтобы указывать ближайшие цели для конкретной работы. Политика, которая игнорировала бы эти ближайшие цели и все внимание уделяла бы конечному идеалу, представляла бы печальное перерождение практического искусства в социологию или философию истории. Воображаемая логическая линия, соединяющая последовательные этапы, которых мы стремимся достигнуть, и ориентирующаяся на идеал программы, называется политической линией поведения.
Господствующему в государстве классу приходится не только бороться внутри государства за проведение определенной программы, т.е. вести определяемую его интересами внутреннюю политику, но и отстаивать свои интересы в сношениях с другимигосударствами, т.е. вести внешнюю политику. Последняя, очевидно, определяется, прежде всего, внутренними интересами данного класса и является логическим продолжением внутренней политики. Но она зависит и от направления политики других государств. Господство правящего класса только тогда является прочным, когда он не слишком узко толкует свои интересы; гегемон, ведущий внешнюю политику, не может, не вызвав гибельного кризиса, жертвовать интересами общего исторического целого.
Политика – внешняя и внутренняя – является руководящим мотивом решений истории.
Насилие. Политическая борьба, проникающая все существование человечества, ведется обычно в рамках условий, созданных господствующими классами, т.е. в рамках законности. Бывают, однако, моменты, когда создается обстановка, при которой эта борьба обращается в насилие.
Если дело идет о внешней политике, то нарушаются нормы международного права; обиженная сторона, располагающая достаточной силой, не всегда ограничивается простым протестом, и политическая борьба принимает форму войны. Если дело идет о внутренней политике, то обращение к насилию со стороны одного из негосподствующих классов или негосподствующих национальностей выливается в гражданскую войну. О насилии господствующего класса мы не говорим, так как оно имеет место каждый миг существования государства и составляет сущность его бытия.
Пацифистский уклон философского мышления XVIII века, в связи с непониманием исторического процесса, приводил к тому, что войны рассматривались в плоскости права, как несправедливое нападение сильного на слабого; идеал XVIII века заключался в сохранении существующего политического равновесия.
Однако, в современной действительности сам мир, прежде всего, является результатом насилия и поддерживается насилием. Каждая граница государства является результатом войны; и очертание на карте всех государств знакомит нас со стратегическо-политическим мышлением победителей, а политическая география и мирные договоры являются и стратегическим уроком. В каждом углу центральной Европы мы встреч
